«Strengthened to live, strengthened to die for
medals and positioned victories?
They’re fighting, fighting the blind
man who thinks he sees, —
who cannot see that the enslaver is
enslaved; the hater, harmed. O shining O
firm star, O tumultuous
ocean lashed till small things go
as they will, the mountainous
wave makes us who look, know
depth. Lost at sea before they fought! O
star of David, star of Bethlehem,
O black imperial lion
of the Lord-emblem
of a risen world—be joined at last, be
joined. There is hate’s crown beneath which all is
death; there’s love’s without which none
is king; the blessed deeds bless
the halo. As contagion
of sickness makes sickness,
contagion of trust can make trust. They’re
fighting in deserts and caves, one by
one, in battalions and squadrons;
they’re fighting that I
may yet recover from the disease, My
Self; some have it lightly; some will die. 'Man's
wolf to man' and we devour
ourselves. The enemy could not
have made a greater breach in our
defenses. One pilot-
ing a blind man can escape him, but
Job disenheartened by false comfort knew
that nothing can be so defeating
as a blind man who
can see. O alive who are dead, who are
proud not to see, O small dust of the earth
that walks so arrogantly,
trust begets power and faith is
an affectionate thing. We
vow, we make this promise
to the fighting—it's a promise—'We'll
never hate black, white, red, yellow, Jew,
Gentile, Untouchable.' We are
not competent to
make our vows. With set jaw they are fighting,
fighting, fighting,—some we love whom we know,
some we love but know not—that
hearts may feel and not be numb.
It cures me; or I am what
I can’t believe in? Some
in snow, some on crags, some in quicksands,
little by little, much by much, they
are fighting fighting that where
there was death there may
be life. 'When a man is prey to anger,
he is moved by outside things; when he holds
his ground in patience patience
patience, that is action or
beauty,' the soldier’s defense
and hardest armor for
the fight. The world’s an orphans' home. Shall
we never have peace without sorrow?
without pleas of the dying for
help that won’t come? O
quiet form upon the dust, I cannot
look and yet I must. If these great patient
dyings-all these agonies
and wound bearings and bloodshed—
can teach us how to live, these
dyings were not wasted.
Hate-hardened heart, O heart of iron
iron is iron till it is rust.
There never was a war that was
not inward; I must
fight till I have conquered in myself what
causes war, but I would not believe it.
I inwardly did nothing.
O Iscariot-like crime!
Beauty is everlasting
and dust is for a time.
Перевод песни In Distrust of Merits
"Укреплены, чтобы жить, укреплены, чтобы умереть за
медали и победы?
Они сражаются, сражаются со слепыми.
человек, который думает, что видит, -
кто не видит, что
порабощенный порабощен; ненавистник, пострадавший. о сияние, о
твердая звезда, о бурный
океан, разбитый, пока мелочи не уйдут,
горная
волна заставляет нас смотреть, знать
глубину. Потерянный в море, прежде чем они сражались! о
Звезда Давида, Звезда Вифлеема,
О Черный императорский Лев
Господень-эмблема
воскресшего мира-наконец-то присоединяйтесь,
присоединяйтесь. есть корона ненависти, под которой все-
смерть; есть любовь, без которой никто
не король; благословенные дела благословляют
нимб. как заражение
болезнью делает болезнь,
заражение доверием может сделать доверие. они
сражаются в пустынях и пещерах, один за
другим, в батальонах и эскадрильях;
они сражаются, чтобы я
мог еще оправиться от болезни, я
Сам; у некоторых это легко; у некоторых умрет.
волк человеку, и мы пожираем себя. враг не мог бы сделать большую брешь в нашей обороне. один пилот слепого человека может убежать от него, но Иов, разочарованный ложным утешением, знал, что ничто не может быть так побеждено, как слепой человек, который может видеть. о живой, кто мертв, кто горд, что не видит, о маленькая пыль земли, которая ходит так высокомерно, доверие умоляет силу и веру - ласковая вещь. мы клянемся, мы даем это обещание борьбе—это никогда не будем ненавидеть. красный, желтый, еврей, язычник, неприкасаемый. " мы не умеем давать клятвы.с заданной челюстью они сражаются, сражаются, сражаются,—некоторые мы любим тех, кого знаем, некоторые мы любим, но не знаем,—что сердца могут чувствовать и не оцепенеть.
Это лечит меня, или я тот, кто есть.
Я не могу поверить в то, что кто-то в снегу, кто-то на скалах, кто-то в зыбучих песках, мало-помалу, много-много, они сражаются, сражаясь там, где была смерть, может быть, жизнь. "когда человек становится жертвой гнева, он движим внешними вещами; когда он терпеливо держит свою землю, терпение терпения, это действие или красота," защита солдата и тяжелейшая броня для борьбы. мир-это Дом сирот. Неужели у нас никогда не будет мира без печали?
без мольбы умирающих о
помощи, которая не придет? о,
тихая форма на пыли, я не могу
смотреть, и все же я должен.если эти великие терпеливые
умирания-все эти агонии,
раны и кровопролитие—
могут научить нас, как жить, эти
умирания не были потрачены впустую.
Ожесточенное ненавистью сердце, о, сердце из железного
железа-Железо, пока оно не заржавеет.
Никогда не было войны, которая
не была внутри меня; я должен
сражаться, пока не одержу победу в себе.
вызывает войну, но я бы не поверил.
Я внутри ничего не делал.
О, Искариотское преступление!
Красота вечна,
а пыль-на время.
TanyaRADA пишет:
- спасибо! От Души!!! ( Улыбаюсь...)все так!!!Liza пишет:
Любимая песня моей мамы