Med gamle Highland Rover, en båt från Aberdeen
Vi låg uti San Pedro och lasta gasolin
Där träffa jag I dockan på Texacos kontor
En man från San Fransisco, som hade mött min bror
Men det var inte detta jag skulle tala om
Det var om mannen själv och hans namn var Gustaf Blom
Jag smugglade åt honom en flaska Calvadós
Han var från Västergötland men uppfödd I Borås
Han talte med polisen och flaskan den gick klar
Vi lämnade San Pedro och körde till en bar
Det var ett slags speak easy, men blomman var betrodd
I Wilmington, Los Angeles och själva Hollywood
På nittitalet kom jag till New York som matros
På Clara, sade Blom, det var en bark från Mönsterås
I Nordatlanten fick vi en snöstorm ifrån Nord
Kaptenen, styrman och vår däckslast, allt gick över bord
Som jag var äldst I skansen, så tog jag nu befäl
Och segla på kompassen till New Foundland, allt gick väl
Och när vi kom till New York så blev där rättegång
Men jag gick klar och seglade som båtsman till Geelong
Jag kom I själva rushen och reste för den skull
Som digger ut till Narrow Mine, jag ville gräva gull
Jag grävde och jag vaska och skötte min affär
Och när jag kom till Melbourne, ja, då var jag millionär
Jag ville ut och segla, jag ville lukta hav
Jag köpte mig en skonare, till Queensland mej begav
Jag börja fiska pärlor, jag tappade mitt gull
Förlorade en halv million blott för en kvinnas skull
Hon var från Fidji Island, jag föll I hennes garn
Och tvillingar hon fick, det var två nästan svarta barn
Så kom den tredje pojken, men den, månntro, var vit
Jag for till San Fransisco och tog pojken med mej dit
Där har jag nu min business, jag har ett slakteri
Butiken ville jag att pojken skullet stå uti
Men han sov alla dagar och söp varenda natt
Hans hud var vit, hans ögon blå, men själen, den var svart
Nu sitter han I Sing-Sing, utmärglad som ett lik
Och själv går jag och sörjer I min blodiga butik
Men mina svarta pojkar från Fidji, kära bror
De plöjer Söderhavet blå och hedrar far och mor
Jag tänker på den tiden, jag längtar ner till dem
De är ju nästan svarta men de har ett lyckligt hem
En skiftning I kulören, det gör väl ingenting
Nej, hellre snälla svarta barn än vita I Sing-Sing!
Перевод песни Balladen om Gustaf Blom (från Borås)
Со старым Хайленд Ровером, лодкой из Абердина.
Мы лежим ути Сан Педро и разгружаем газолин.
Там я встретил в кукле в офисе Тексако
Человека из Сан-Франциско, который встретил моего брата,
Но это не то, о чем я собирался говорить.
Речь шла о самом человеке, и его звали Густав Блом.
Я провезла ему бутылку Кальвадо.
Он был из Вестергетланда, но вырос в Боросе.
Он разговаривал с полицией и бутылкой, все стало ясно, мы уехали из Сан-Педро и поехали в бар, это было своего рода легко говорить, но цветок доверял Уилмингтону, Лос-Анджелесу и самому Голливуду в девятнадцатом веке, я приехал в Нью-Йорк, как матрос в Кларе, Блом сказал, Это был лай от Менстероса в Северной Атлантике, у нас была метель от Северного капитана, приятель, и наша палубная нагрузка, все прошло через стол.
Поскольку я был самым старым в скэнсене, я взял командование
И плыл по компасу в Нью-Фаунленд, все прошло хорошо,
И когда мы приехали в Нью-Йорк, был суд.
Но я закончил плавание, как лодочник в Джелонге.
Я пришел в Рушен сам и путешествовал ради ...
Кто выкапывает, чтобы сузить мой, я хотел выкапывать чайку.
Я копал, я Васька и управлял своим магазином,
И когда я приехал в Мельбурн, тогда я был миллионером.
Я хотел плыть, я хотел почувствовать запах моря.
Я купил себе шхуну, в Квинсленд я пошел,
Я начал ловить бусы, я уронил свою чайку,
Потерял полмиллиона ради женщины.
Она была с острова Фиджи, я упал в ее шпагат
И Близнецы, у нее было двое почти черных детей,
Поэтому появился третий мальчик, но он, ментро, был белым.
Я поехал в Сан-Франциско и забрал туда мальчика.
Там у меня теперь есть свое дело, у меня есть скотобойня, магазин, который я хотел, чтобы мальчик выделялся, но он спал весь день и пил каждую ночь, его кожа была белой, его глаза были голубыми, но душа была черной, теперь он сидит в поющем, истощенный, как труп, и я иду и скорблю в своем кровавом магазине, но мои черные парни из Фиджи, дорогой брат, они пашут в синем море, отец и мать
Я думаю о том времени, я жажду до них,
Они почти черные, но у них счастливый дом.
Сдвиг в цвете, он ничего не делает,
Нет, я бы предпочел хороших черных детей, чем белых в пении-пойте!
TanyaRADA пишет:
- спасибо! От Души!!! ( Улыбаюсь...)все так!!!Liza пишет:
Любимая песня моей мамы