In a conservative form
I wanna ask you a few things before I conform
To the popular belief about where I was born
Are they still illin', still killin' poppin' the corn?
How’s the horn, how’s the love wavin' the ocean morn'?
How 'bout the young, do they still possess the poetry tongue?
And do they still greet sincere like the depth of the lung"
How’s the nomad, did the herd graze well this year?
From the news to what I know, the growin' gap ain’t clear!
How’s the earth, how 'bout the stars under we conversed?
Do you still await on change like a new moon’s birth?
Does it still flood ancient wisdom parallel with blood?
Do you still see the pain of vision holy/only scriptkeeper?
Or did you fight off the plight of the colonized mind?
What of the rainy season, do the kids still bury seeds?
And get taken with uncertainty like me scared of leavin? '
How are the poets, the women and the orphans torn?
I miss 'em all like, old opportunities gone
What of the elders, story tellers in abandoned homes
Miss 'em all like, childhood, reminisce with songs
Disputes, do they still settle 'em by bloodying shoes?
Fist rules, rather finger equipped with sick tools
What of the wind, I recall it was serenity’s end
When the breeze would come and the trees would bend
And the people would say «look what it leads with sin»
And the air was violent and our care was silent
And the only law we bore was of pair of tyrants
Man you know, this is why I’m down in deep indigo
And I sleep really poor, on the circumstance floor
Anyway, how’s stress, does it still rule your chest?
Do the camps still rape girls with no breasts?
Our moms, are they still screaming «put away the arms»?
And against the dispossession of their family-owned farms
How are the many rivers and the lakes and the seas?
Are they still angry with us for our poisonous deeds?
And the lakes and the seas
For our poisonous deeds
This is my blues for the horn, for the horn
This is my blues for the horn, for the horn
This is my blues for the horn, for the horn
So who’s dead and who’s alive, did the rates multiply?
Did the poor fight the drought with their minimum supply?
Did the warlords abort the wars and for supporting the peace, they force
To promote disease and easening 'creased divorce?
What of police and courts, are they still even in force?
Leaking pores and cheatedly to the bleeding corpse
What of the kind and good, can they still, laugh intensely
Like the, mind and word or is it, innocense lost as I understood
And what of the playwrights, reflection in the scapes of great sights
Revolution from power’s the writings of brave fights
Despite the luxury that you hear (d) we live by
I head with refuges and niggers ain’t share right, and
Don’t you play soccer by the ocean front?
In America, I shovel the snow while I’m smoking blunts
You mean to tell me that you out there still totin' guns?
Bloating sons of the hardened, hardly copin' moms
Damn you and circumstance too I can’t stand you
You make a mockery of our struggle like hollywood plans do
And I swear to god I wish you hell, burn and bake too
And I curse the Europeans who instigated you worse
And I curse the Russians who impregnated the kalashnikov birth
And hurts you never wake and see the destiny
It’s like the conflict of self, submerged in satanic hate
Remember eatin' food, walking back in hot sun from school
Bare feet, the hot sand, massaging our feet is
Cause now my mother slips on the ice and her back is weak
And I feel like a failure, a mute in the age of speech
Look at me, yo! look at me, look dead in the eyes
Don’t flinch, you are an accomplice to great white lies
I can’t even begin to express how breakdown and stressed
I gotta live to tell, give me a bullet-proof vest
This is my blues for the horn, for the horn
This is my blues for the horn, for the horn
This is my blues for the horn, for the horn
Перевод песни Blues For The Horn
В консервативной форме.
Я хочу спросить тебя кое о чем, прежде чем подчинюсь
Распространенному убеждению о том, где я родился,
Они все еще болеют, все еще убивают кукурузу?
Как рог, как любовь взмахивает океаном утром?
Как насчет молодых, они все еще владеют языком поэзии?
И они все еще приветствуют искреннее, как глубина легкого: "
Как кочевник, хорошо ли пасти паслись в этом году?
От новостей до того, что я знаю, растущая пропасть не ясна!
Как земля, как насчет звезд под нами, разговаривающих?
Ты все еще ждешь перемен, как рождение новой Луны?
Оно все еще наполняет древнюю мудрость кровью?
Ты все еще видишь боль видения, святой/единственный скрипач?
Или ты боролся с бедственным положением колонизированного разума?
Как насчет сезона дождей, дети все еще хоронят семена?
И тебя уносит от неуверенности, как меня, боящегося Левина ?
Как разрываются поэты, женщины и сироты?
Я скучаю по всем этим старым возможностям.
Какие из стариков, рассказчиков в заброшенных домах,
Скучают по ним все, как в детстве, вспоминают песни?
Споры, они все еще улаживают их кровавыми туфлями?
Правила кулака, скорее палец, оснащенный больными инструментами.
Что за ветер, я помню, это был конец безмятежности.
Когда дует ветерок, и деревья сгибаются,
И люди говорят: "Посмотри, что он ведет с грехом"
, и воздух был жестоким, и наша забота была безмолвной,
И единственный закон, который мы несли, был о паре тиранов.
Чувак, ты знаешь, вот почему я глубоко в индиго,
И я сплю очень бедно, в любом случае, на полу обстоятельств,
Как стресс, он все еще управляет твоей грудью?
В лагерях все еще насилуют девушек без груди?
Наши мамы, они все еще кричат: "убери руки»?
И против выселения их семейных ферм.
Как поживают реки, озера и моря?
Они все еще злятся на нас за наши ядовитые поступки?
И озера, и моря
За наши ядовитые поступки.
Это мой блюз для рога, для рога.
Это мой блюз для рога, для рога.
Это мой блюз для рога, для рога,
Так кто мертв, а кто жив, умножились ли ставки?
Боролись ли бедняки с засухой с их минимальным запасом?
Неужели полевые командиры прекратили войны и за то, чтобы поддерживать мир, они заставляют
Нас сеять болезни и облегчать развод?
Как насчет полиции и судов, они все еще в силе?
Утечка пор и жевание на истекающий кровью труп.
Что хорошего и доброго, могут ли они до сих пор смеяться так же сильно,
Как разум и слово, или это невинность, потерянная, как я понял?
А как же драматурги, отражение в пейзажах великих зрелищ?
Революция от власти-это труды храбрых сражений,
Несмотря на роскошь, которую вы слышите (d), мы живем.
Я еду с убежищами, а ниггеры не разделяют друг с другом, и
Ты не играешь в футбол у океана?
В Америке я разгребаю снег, пока курю
Косяки, ты хочешь сказать мне, что ты все еще таскаешь оружие?
Вздутые сыновья закоренелых, едва справляющихся мам.
Будь ты проклят, и обстоятельства тоже, я тебя не выношу.
Ты издеваешься над нашей борьбой, как над голливудскими планами,
И клянусь Богом, я желаю тебе ада, Гори и пеки тоже.
И я проклинаю европейцев, которые спровоцировали тебя еще сильнее,
И проклинаю русских, которые оплодотворяли рождение Калашникова
И причиняли боль, ты никогда не проснешься и не увидишь судьбу.
Это похоже на конфликт я, погруженный в сатанинскую ненависть,
Помню, как я ем еду, возвращаюсь на горячем солнце из школы
Босыми ногами, горячий песок, массируя наши ноги,
Потому что теперь моя мать скользит по льду, а ее спина слаба,
И я чувствую себя неудачником, немым в век речи.
Посмотри на меня, посмотри на меня, посмотри мертвым в глаза.
Не вздрагивай, ты соучастник великой белой лжи.
Я даже не могу выразить, как нервный срыв и стресс,
Я должен жить, чтобы сказать, Дайте мне бронежилет.
Это мой блюз для рога, для рога.
Это мой блюз для рога, для рога.
Это мой блюз для рога, для рога.
TanyaRADA пишет:
- спасибо! От Души!!! ( Улыбаюсь...)все так!!!Liza пишет:
Любимая песня моей мамы