Who’s there?
Who’s there?
And I remember flashes of laughter
And lunatics lost in your soul
Seductive propaganda scrolling across my mind
Like guerrilla cinema
Belts and, and wooden spoons
Flies in the afterbirth
Shadows across my mind
Smiling but dead, smiling but dead
Smiling but dead, smiling but dead
Smiling but dead, smiling but dead
Crawling on linoleum kitchens
TV streaming death
And corporate consciousness into my brain
Cracked porcelain sinks
Covered with insects and dirty dishes
The early morning anxiety of, of grade school
Dark stockings to hide the bruises
The secret friends, festive holidays
And everyone in their, in their Sunday best
Pretending to like each other
Generations and generations
Of loneliness, sad mistakes
Stealing away in the dead of night
To escape stiff jawed henchmen
In, in the hungry trucks of an angry slumlord
Miles and miles away
Patience and understanding
Waking on the side of the road
Hissing radiator, hoses cracked like, like burned skin
And days so hot
A nuclear holocaust would’ve felt like
A cyclonian blizzard
I remember the first time
I felt it alive inside me, turning
But the dead weight moving
Within the folds of its winged embrace
Opening and sliding those black feathers
Inches at a time
Its beak, its, its feet
Pushing and pushing and, and pushing
And digging into the membrane
And I remember going numb
And listening to it hum
I’m feeling it move in its mysteries
Exploring me with power
I remember this
And I know I never had a chance
There was never any escaping it
Amen
Guns and God
Guns and God
Amen
Перевод песни I Remember
Кто там?
Кто там?
И я помню вспышки смеха
И безумства, потерянные в твоей душе.
Соблазнительная пропаганда прокручивает мой разум,
Как партизанские кинозалы
И деревянные ложки.
Мухи в послед зарождении.
Тени в моем сознании
Улыбаются, но мертвы, улыбаются, но мертвы,
Улыбаются, но мертвы, улыбаются,
Но мертвы, улыбаются, но мертвы.
Ползая по линолеуму на кухне,
Телевизор течет смерть
И корпоративное сознание в мой мозг.
Треснувшие фарфоровые раковины, покрытые насекомыми и грязными тарелками, раннее утреннее беспокойство о том, что школьные темные чулки прячут синяки, тайные друзья, праздничные праздники и все в них, в их воскресенье, лучше всего притворяясь, что они похожи друг на друга, поколения и поколения одиночества, печальные ошибки крадут прочь в глухую ночь, чтобы убежать от окоченевелых подручных, в Голодных грузовиках злого повелителя трущоб.
Мили и мили отсюда.
Терпение и понимание
Пробуждаются на обочине дороги.
Шипящий радиатор, треснувшие шланги, словно обожженная кожа,
И такие жаркие дни,
Ядерный холокост был бы похож
На циклонскую бурю.
Я помню первый раз.
Я чувствовал, как он оживает внутри меня, вращаясь,
Но мертвый груз движется
В складках его крылатых объятий,
Открывая и скользя по этим черным
Перьям, за один раз
Его клюв, его ноги
Толкают и толкают, и толкают
И копаются в мембране,
И я помню, как онемел
И слушал его гул.
Я чувствую, как она движется в своих тайнах,
Исследуя меня силой.
Я помню это,
И я знаю, что у меня никогда не было шанса.
Никогда не было выхода.
Аминь!
Оружие и Бог,
Оружие и Бог.
Аминь!
TanyaRADA пишет:
- спасибо! От Души!!! ( Улыбаюсь...)все так!!!Liza пишет:
Любимая песня моей мамы