Так я падал | 2005

Я сижу во дворе своего дома
На скамейке под ольхой, все здесь так знакомо,
Шляпа сползла на глаза, я дремлю,
Черт возьми меня, как все это я люблю.
Детишки веселяться, бабушки ворчат,
По-моему, одному мне здесь дорога в ад,
Третий день уже мне не дойти до порога,
Наверно, в твоем сердце уже шевелится тревога.
Так я катился вниз,
Так я падал,
Так я катился вниз,
Спотыкался, плакал…
Голова трещит, в судороге нога,
Я докурил все окурки, что раскидал здесь вчера,
Бродячая собака обнюхала меня,
Наверное, решила: «Он такой же как и я.»
Из парадной выползает Василич инвалид,
Его жена посудомойка после смены спит,
Червонец, четвертак, полтинник — время не ждет,
И вот за килограммом дядя Петя идет.
Так мы катились вниз,
Так мы падали,
Так мы катились,
Спотыкались, плакали…
Столик во дворе — карты, домино,
И ты уже не поднимаешь взгляд на свое окно,
Распрощавшись навсегда со своим пиджаком,
Ты кричишь кукареку петухом под столом.
Так я катилась вниз,
Так я падала,
Так я катилась вниз,
Спотакалась, плакала…

Я сижу во дворе своего дома
На скамейке под ольхой, все здесь так знакомо,
Шляпа сползла на глаза, я дремлю,
Черт возьми меня, как все это я люблю.
Детишки веселяться, бабушки ворчат,
По-моему, одному мне здесь дорога в ад,
Третий день уже мне не дойти до порога,
Наверно, в твоем сердце уже шевелится тревога.
Так я катился вниз,
Так я падал,
Так я катился вниз,
Спотыкался, плакал…
Голова трещит, в судороге нога,
Я докурил все окурки, что раскидал здесь вчера,
Бродячая собака обнюхала меня,
Наверное, решила: «Он такой же как и я.»
Из парадной выползает Василич инвалид,
Его жена посудомойка после смены спит,
Червонец, четвертак, полтинник — время не ждет,
И вот за килограммом дядя Петя идет.
Так мы катились вниз,
Так мы падали,
Так мы катились,
Спотыкались, плакали…
Столик во дворе — карты, домино,
И ты уже не поднимаешь взгляд на свое окно,
Распрощавшись навсегда со своим пиджаком,
Ты кричишь кукареку петухом под столом.
Так я катилась вниз,
Так я падала,
Так я катилась вниз,
Спотакалась, плакала…