Днём
я строгий самурай
с отточенным мечом,
и мне не нужен рай,
мой Бог, мой долг,
мой долг, мой дом —
никто не виноват,
что мне так грустно в нём…
И днём
я вновь сожгу мосты,
канаты обрублю,
зажав в зубах своё «люблю»,
станцую пред тобой
очередной канкан, —
никто не должен знать,
как тяжек мой капкан…
А ночью,
когда душа летает
и делает, что хочет,
пока я засыпаю, —
она летит туда, где свет,
туда, где ты, моя любовь.
И никаких преград ей нет —
что ей тот меч и тот запрет?
И вот я вновь
с тобой, с тобой, с тобой…
С тобой, с тобой, с тобой…
С тобой.
С тобой.
Днём
уже который год,
как тот учёный кот,
всё по цепи кругом, —
вот круг, вот цепь,
мой долг, мой дом, —
никто не виноват,
что мне так грустно в нём…
И вот
я строгий самурай
с отточенным мечом,
и мне не нужен рай,
и сожжены мосты,
и больше не болит,
на каждый выдох «ты» —
есть клавиша «delete»…
А ночью,
когда душа летает
и делает, что хочет,
пока я засыпаю, —
она летит туда, где свет,
туда, где ты, моя любовь.
И никаких преград ей нет —
что ей тот меч и тот запрет?
И вот я вновь
с тобой, с тобой, с тобой…
С тобой, с тобой, с тобой…
А ночью,
когда душа летает
и делает, что хочет,
пока я засыпаю, —
она летит туда, где свет,
туда, где ты, моя любовь.
И никаких преград ей нет —
что ей тот меч и тот запрет?
И вот я вновь
с тобой, с тобой, с тобой…
С тобой, с тобой, с тобой…
С тобой, с тобой, с тобой…
С тобой.
С тобой.
С тобой.