Вооружённая лига неизданных писателей | 2015

Сто тысяч проданных чужих книг.
Десяток брошенных в лицо глав.
Кому-то Букера, а мне — крик…
Издатель, гадина, скажи — как,
Как мой роман?! Хоть бы сотню книг…
В этом краю множество таких —
Тех, кто писал постоянно в стол;
Тех, кто устал…
Вы уверяли нас: дурной слог!
Вы говорили нам: какой бред!
За что мы выбыли?.. какой толк?..
В окне издателя горит свет.
Нас миллион — мёртвых и живых.
Каждому здесь снятся тиражи.
В хрупких руках — ружья и ножи:
Вот наш контракт — подпись или жизнь!
Байрон, Мильтон и Вольтер,
Гёте, Диккенс и Флобер,
Пастернак, Виктор Гюго,
Лондон, Киплинг и Рембо,
Пушкин, Горький и Толстой,
Гегель, Маркес, Конан Дойль
Не издались бы живьём —
Если б не пришли с ружьём!

Сто тысяч проданных чужих книг.
Десяток брошенных в лицо глав.
Кому-то Букера, а мне — крик…
Издатель, гадина, скажи — как,
Как мой роман?! Хоть бы сотню книг…
В этом краю множество таких —
Тех, кто писал постоянно в стол;
Тех, кто устал…
Вы уверяли нас: дурной слог!
Вы говорили нам: какой бред!
За что мы выбыли?.. какой толк?..
В окне издателя горит свет.
Нас миллион — мёртвых и живых.
Каждому здесь снятся тиражи.
В хрупких руках — ружья и ножи:
Вот наш контракт — подпись или жизнь!
Байрон, Мильтон и Вольтер,
Гёте, Диккенс и Флобер,
Пастернак, Виктор Гюго,
Лондон, Киплинг и Рембо,
Пушкин, Горький и Толстой,
Гегель, Маркес, Конан Дойль
Не издались бы живьём —
Если б не пришли с ружьём!