Было жарко, было так, что дышать хотелось в такт —
Только с ним, он заполонил всё собой одним.
Раз вокруг полынь-трава, чтож меня он не сорвал?
Я цвела, я надеялась, что ему мила.
Не раскрыв лепестков завяла любовь!
Припев:
Он Бог, которому молюсь я!
Он враг, которого боюсь я!
Он клад, казалось, а теперь гроши.
Он — плач мой, он — палач моей души.
Он Бог, которому молюсь я!
Он враг, которого боюсь я!
Он клад, казалось, а теперь — гроши.
Он — плач мой, он — палач моей души.
Он… Мой…
Был нектар, остался яд. Вместо ландышей — бурьян!
Да, любовь — тоненький росток, а бурьян жесток.
Раз вокруг полынь-трава, что ж меня он не сорвал?
Я цвела, я же верила, что ему мила.
Не раскрыв лепестков завяла любовь!
Припев:
Он Бог, которому молюсь я!
Он враг, которого боюсь я!
Он клад, казалось, а теперь гроши.
Он — плач мой, он — палач моей души.
Он Бог, которому молюсь я!
Он враг, которого боюсь я!
Он клад, казалось, а теперь — гроши.
Он — плач мой, он — палач моей души.
Которого боюсь я…
Он мой Бог.
Он клад, казалось, а теперь — гроши.
Он — палач моей души.
Припев:
Он Бог, которому молюсь я!
Он враг, которого боюсь я!
Он клад, казалось, а теперь — гроши.
Он — плач мой, он — палач моей души!
Он — палач моей души!
Он — палач моей души!
Он!
Он Бог, которому молюсь я!
Он враг, которого боюсь я!
Он клад, казалось, а теперь — гроши
Он — плач мой, он — палач моей души.
Он Бог, которому молюсь я!
Он враг, которого боюсь я!
Он клад, казалось, а теперь — гроши
Он — плач мой, он — палач моей души.
Он мой Бог!