Would it be impolite for me to vomit a piano from my balcony
And all I can say is do policemen know how to sing?
Two dead donkies on two pianos
Three painbrushes burn like candles
Electric blue snow pink pink lights
Benzedrine kicks and Kerouac nights
Snowy mountains, lavender bruised, purple clouds
Whatchu gonna do when you’re egos not around
Vacuum cleaner hickies on a saturday morning
Painting’s boring
Theres a dead dog in the back of a pick up truck
Ill put a penny in your rocking horse
Norman rockwell’s painting himself
And all I can say is I’m the star of the show
I’m the star of the show x 2
90's thrift store jackets, purple, pink and green
I see women jogging running from their calories
Pablo neruda’s eating rice with buddha
With moth eaten clothes and a handshake for Judas
I see jesus in a mushroom cloud no eyes in his sockets
I see 8 year olds, with only statistics in their pockets
And all I can say is these things make me happy
And all I can say is these things make me smile
Toulousse lautrec in the moulin rouge
Acrylic paint for eye shadow on french prostitutes
Two fat priests driving a carriage drawn by christ
I guess its hard to tell the poets from the spies
Dead flies in a window sill live cats in the doorway
We look at the death count but how much did the war save?
Threw a giraffe and an archbishop out the window
One of em fell diagonal but I guess thats the wind blows
Stones fall from the sky like sonnets or rice cakes
Salvador cries as he paints the spikes through christs legs
Styrofoam falls like snow as god stacks it on fence posts
Put your neck hairs in the air if can sense the ghosts
My body weighs more then a couple blue whales
Blow out your candles and watch all the boats sail
Cloud thru the moon, razor blade through the eye
And all I can say is I’m not afraid to die
Yellow elephants, purple umbrellas
And hippopotamuses that smell like cinderella
I want plumbers not bayonets as the blades penetrate
And I promise red flowers on the days you menstruate
All of the Cosmo girls they like to sip on martinis
After 8 and a half shots they say I look like fellini
She said st. anthony’s dead and only the demons are mourning
And all I can say is I love her cuz shes not boring
Oh gala dali, won’t your lover paint my body
With drawers and a fish where my penis is
There’s no such thing as a lazy genius
And all I can say is that an apartment or mae west
I love women more then Matisse’s paintbrush
With wax in my moustache watch em faint from the lust
I want my fingers to be transformed into carnations
Put your telescope on the moon, the stars are patient
I saw a skull sodomizing a grand piano
Asking whats the difference between a human and a candle
I got bread for a heart, break it feed her my love
And all I can say is honey’s sweeter then blood
A piece of snow fell from a building it looked like africa
What if we’re all vampires and god’s just dracula
What if spots on giraffes were really black holes
And what if robots could laugh and really had souls
Van gogh was a drunk picasso painted like a 4 year old
Sterilize sterilize sculpture me paralyzed
She’s choking myself with a tuba and a suitcase
Asking a Jesuit if that’s a halo or a tupay
Telephone in a dish with three grilled sardines
I guess I’m just another soldier killed to guard the king
Burn me to dust with virgin mary as my witness
And all I can say is those clocks are like liquid
This is the grand paranoia, the horizon’s forgotten
This is the visage of war, where bullets fly like cotton
There’s a face and a fruit dish stranded on a beach
Let’s play a solo on the the piano with faces on the keys
Rousseau’s in the jungle with a lion and a gypsy
Theres two pieces of bread but jesus' blood’s got me tipsy
He’s got sticks holding him up his smile’s crooked but polite
And all I can say is this is what your hero looks like
Shes floating away like a Chagall character
He’s loading up the derringer, he’s got some metal bullets to share with her
There’s a swan with it’s chest blown out middle of the desert
Next to a skeleton boat with no captain and no treasure
There’s a man breaking out of the earth like a blanket
Picture it, paint it, curse it, then frame it
Theres a tiger jumping out of a coy onto a naked women’s thigh
And all I can say is there’s a rose in the sky
I want anti-gravitation and sub zero hibernation
I want magic and Vermeer and Velasquez’s paintings
This is the unspeakable betrayal, realities a cuckold
I’m in a taxi cab with topless women hitting potholes
Gimme my armor I’m the golden rhinosaurous
Even though I’m on fire and my skins burning like phosphorus
And all I can say is I said everything I meant
And all I can say is this song doesnt make sense
Images of Two Dead Spaniards | 2007
Исполнитель: TimeПеревод песни
Было бы невежливо для меня вырвет пианино с моего балкона,
И все, что я могу сказать-знают ли полицейские, как петь?
Два мертвых донки на двух роялях,
Три обезболивающие горят, как свечи,
Электрический синий снег, розовые огни,
Бензедринные удары и Керуак ночи,
Снежные горы, лавандовые синяки, пурпурные облака,
Что делать, когда ты эгоистичен, а не вокруг,
Пылесос, Хики субботним утром,
Картина скучна?
Мертвая собака на заднем сиденье пикапа,
Я положил Пенни в твою лошадку-
Качалку, Норман Рокуэлл рисует себя,
И все, что я могу сказать, это то, что я звезда шоу.
Я-звезда шоу x 2.
90-е годы thrift store куртки, фиолетовый, розовый и зеленый.
Я вижу женщин, бегущих трусцой, бегающих от своих калорий,
Питающихся рисом Пабло Неруды с Буддой
В одежде, съеденной молью, и рукопожатием для Иуды.
Я вижу Иисуса в грибном облаке, нет глаз в его розетках,
Я вижу 8-летних, у них в карманах только статистика,
И все, что я могу сказать, - это то, что делает меня счастливым,
И все, что я могу сказать, - это то, что заставляет меня улыбаться.
Тулусс лаутрек в Мулен Руж,
Акриловая краска для теней для век на французских проститутках,
Два толстых жреца за рулем кареты, нарисованной Христом.
Думаю, сложно отличить поэтов от шпионов.
Мертвые мухи в подоконнике, живые кошки в дверях,
Мы смотрим на счет смерти, но сколько война спасла?
Бросил жирафа и архиепископа из окна, один из них упал по диагонали, но я думаю, что ветер дует, камни падают с неба, как сонеты или рисовые пироги, Сальвадор плачет, когда он рисует шипы через Крист, ноги пенопласт падает, как снег, когда Бог складывает его на столбы забора, поднимите волосы на шею, если сможете почувствовать призраков
Мое тело весит больше, чем пара голубых китов.
Задуй свои свечи и Смотри, Как все лодки плывут
Сквозь Луну, лезвие бритвы сквозь глаза,
И все, что я могу сказать-я не боюсь умереть.
Желтые слоны, фиолетовые зонты
И бегемоты, пахнущие Золушкой.
Я хочу сантехников, а не штыков, когда проникают лезвия,
И я обещаю красные цветы в те дни, когда ты менструируешь
Всех девушек Космо, они любят потягивать мартини
После 8 с половиной выстрелов, они говорят, что я похож на Феллини.
Она сказала, что святой Энтони мертв, и только демоны скорбят,
И все, что я могу сказать, - это то, что я люблю ее, потому что она не скучна.
О, Гала Дали, не будет ли твой любовник красить мое тело
Ящиками и рыбой, где мой член?
Нет такой вещи, как ленивый гений,
И все, что я могу сказать, это то, что квартира или Мэй Уэст,
Я люблю женщин больше, чем кисть Матисса
С воском в моих усах, смотрю, как они слабеют от похоти.
Я хочу, чтобы мои пальцы превратились в гвоздики,
Положи свой телескоп на луну, звезды терпеливы.
Я видел, как череп содомизировал рояль,
Спрашивая, в чем разница между человеком и свечой?
У меня есть хлеб для сердца, разбей его, накорми ее, моя любовь,
И все, что я могу сказать, это сладость меда, а потом кровь,
Кусок снега выпал из здания, оно было похоже на Африку.
Что, если мы все вампиры, а Бог-просто Дракула?
Что, если бы пятна на жирафах были действительно черными дырами,
И что, если бы роботы могли смеяться и действительно имели души,
Ван Гог был пьяным Пикассо, нарисованным, как 4-летний,
Стерилизующий, стерилизующий скульптуру, меня парализовал?
Она душит себя трубой и чемоданом,
Спрашивая иезуита, это нимб или тупейский
Телефон в блюде с тремя жареными сардинами.
Думаю, я просто еще один солдат, убитый, чтобы охранять короля.
Сожги меня в прах с Девой Марией, как свидетель,
И все, что я могу сказать-эти часы как жидкость.
Это великая паранойя, горизонт забыт.
Это облик войны, где пули летят, как хлопок.
Есть лицо и фруктовое блюдо, застрявшие на пляже,
Давай сыграем соло на пианино с лицами на ключах,
Руссо в джунглях со Львом и цыганкой.
Есть два куска хлеба, но кровь Иисуса навесела на меня.
У него есть палки, удерживающие его, его улыбка кривая, но вежливая,
И все, что я могу сказать, это то, как выглядит ваш герой.
Она уплывает, как персонаж Шагала,
Он заряжает Дерринджер, у него есть несколько металлических пуль, чтобы поделиться с ней.
Есть лебедь с его сундуком, взорванным посреди пустыни,
Рядом с лодкой-скелетом, без капитана и без сокровищ.
Человек вырывается из земли, как одеяло,
Рисует, проклинает, а затем обрамляет.
Тигр выпрыгивает из коя на голое женское бедро,
И все, что я могу сказать, - это роза в небе,
Я хочу антигравитацию и спячку ниже нуля.
Я хочу волшебство и картины Вермеера и Веласкеса.
Это невыразимое предательство, реальность рогоносец.
Я в такси с топлесс-женщинами, бьющими выбоины.
Дай мне мою броню, я Золотой носорог,
Хотя я в огне, и моя кожа горит, как фосфор,
И все, что я могу сказать, это то, что я сказал, Все, что я имел
В виду, и все, что я могу сказать, - эта песня не имеет смысла.
И все, что я могу сказать-знают ли полицейские, как петь?
Два мертвых донки на двух роялях,
Три обезболивающие горят, как свечи,
Электрический синий снег, розовые огни,
Бензедринные удары и Керуак ночи,
Снежные горы, лавандовые синяки, пурпурные облака,
Что делать, когда ты эгоистичен, а не вокруг,
Пылесос, Хики субботним утром,
Картина скучна?
Мертвая собака на заднем сиденье пикапа,
Я положил Пенни в твою лошадку-
Качалку, Норман Рокуэлл рисует себя,
И все, что я могу сказать, это то, что я звезда шоу.
Я-звезда шоу x 2.
90-е годы thrift store куртки, фиолетовый, розовый и зеленый.
Я вижу женщин, бегущих трусцой, бегающих от своих калорий,
Питающихся рисом Пабло Неруды с Буддой
В одежде, съеденной молью, и рукопожатием для Иуды.
Я вижу Иисуса в грибном облаке, нет глаз в его розетках,
Я вижу 8-летних, у них в карманах только статистика,
И все, что я могу сказать, - это то, что делает меня счастливым,
И все, что я могу сказать, - это то, что заставляет меня улыбаться.
Тулусс лаутрек в Мулен Руж,
Акриловая краска для теней для век на французских проститутках,
Два толстых жреца за рулем кареты, нарисованной Христом.
Думаю, сложно отличить поэтов от шпионов.
Мертвые мухи в подоконнике, живые кошки в дверях,
Мы смотрим на счет смерти, но сколько война спасла?
Бросил жирафа и архиепископа из окна, один из них упал по диагонали, но я думаю, что ветер дует, камни падают с неба, как сонеты или рисовые пироги, Сальвадор плачет, когда он рисует шипы через Крист, ноги пенопласт падает, как снег, когда Бог складывает его на столбы забора, поднимите волосы на шею, если сможете почувствовать призраков
Мое тело весит больше, чем пара голубых китов.
Задуй свои свечи и Смотри, Как все лодки плывут
Сквозь Луну, лезвие бритвы сквозь глаза,
И все, что я могу сказать-я не боюсь умереть.
Желтые слоны, фиолетовые зонты
И бегемоты, пахнущие Золушкой.
Я хочу сантехников, а не штыков, когда проникают лезвия,
И я обещаю красные цветы в те дни, когда ты менструируешь
Всех девушек Космо, они любят потягивать мартини
После 8 с половиной выстрелов, они говорят, что я похож на Феллини.
Она сказала, что святой Энтони мертв, и только демоны скорбят,
И все, что я могу сказать, - это то, что я люблю ее, потому что она не скучна.
О, Гала Дали, не будет ли твой любовник красить мое тело
Ящиками и рыбой, где мой член?
Нет такой вещи, как ленивый гений,
И все, что я могу сказать, это то, что квартира или Мэй Уэст,
Я люблю женщин больше, чем кисть Матисса
С воском в моих усах, смотрю, как они слабеют от похоти.
Я хочу, чтобы мои пальцы превратились в гвоздики,
Положи свой телескоп на луну, звезды терпеливы.
Я видел, как череп содомизировал рояль,
Спрашивая, в чем разница между человеком и свечой?
У меня есть хлеб для сердца, разбей его, накорми ее, моя любовь,
И все, что я могу сказать, это сладость меда, а потом кровь,
Кусок снега выпал из здания, оно было похоже на Африку.
Что, если мы все вампиры, а Бог-просто Дракула?
Что, если бы пятна на жирафах были действительно черными дырами,
И что, если бы роботы могли смеяться и действительно имели души,
Ван Гог был пьяным Пикассо, нарисованным, как 4-летний,
Стерилизующий, стерилизующий скульптуру, меня парализовал?
Она душит себя трубой и чемоданом,
Спрашивая иезуита, это нимб или тупейский
Телефон в блюде с тремя жареными сардинами.
Думаю, я просто еще один солдат, убитый, чтобы охранять короля.
Сожги меня в прах с Девой Марией, как свидетель,
И все, что я могу сказать-эти часы как жидкость.
Это великая паранойя, горизонт забыт.
Это облик войны, где пули летят, как хлопок.
Есть лицо и фруктовое блюдо, застрявшие на пляже,
Давай сыграем соло на пианино с лицами на ключах,
Руссо в джунглях со Львом и цыганкой.
Есть два куска хлеба, но кровь Иисуса навесела на меня.
У него есть палки, удерживающие его, его улыбка кривая, но вежливая,
И все, что я могу сказать, это то, как выглядит ваш герой.
Она уплывает, как персонаж Шагала,
Он заряжает Дерринджер, у него есть несколько металлических пуль, чтобы поделиться с ней.
Есть лебедь с его сундуком, взорванным посреди пустыни,
Рядом с лодкой-скелетом, без капитана и без сокровищ.
Человек вырывается из земли, как одеяло,
Рисует, проклинает, а затем обрамляет.
Тигр выпрыгивает из коя на голое женское бедро,
И все, что я могу сказать, - это роза в небе,
Я хочу антигравитацию и спячку ниже нуля.
Я хочу волшебство и картины Вермеера и Веласкеса.
Это невыразимое предательство, реальность рогоносец.
Я в такси с топлесс-женщинами, бьющими выбоины.
Дай мне мою броню, я Золотой носорог,
Хотя я в огне, и моя кожа горит, как фосфор,
И все, что я могу сказать, это то, что я сказал, Все, что я имел
В виду, и все, что я могу сказать, - эта песня не имеет смысла.