Nora | 2002

New York has been buried in snow since last Saturday
The papers said the storm had passed over you
Thank you for the play you wrote about Heloise
And her injury at the hand of an almighty memory
And I might have guessed you’d press
A rose in the pages
Where Abelard confesses
His love and his pain
To her lips
And Nora, it was no sin
They could turn the other cheek
And take it on the chin
But Nora, it was no sin
So Christmas was as blue for you as it was for me
All those angels trumpeting their ecstasy
Your husband has accepted the parish in Greenland
I met him drowning his vows at the bar
And there we raised
The first and the next
And a third glass to you
Hunched on our bar-stools
Calling our truce
By your name
And Nora, there is no sin
We can turn the other cheek
And take it on the chin
But Nora, there is no sin
Nora, there is no sin
Nora, there is no sin

Нью-Йорк был похоронен в снегу с прошлой субботы.
В газетах писали, что над тобой прошел шторм.
Спасибо за пьесу, которую ты написал о Элоизе
И ее ране в руке всемогущей памяти,
И я мог догадаться, что ты нажмешь
На розу на страницах,
Где признается Абелард.
Его любовь и его боль
На ее губах,
И нора, это не было грехом,
Они могли подставить другую щеку
И взять ее на подбородок,
Но нора, это не было грехом.
Так что Рождество для тебя было таким же синим, как и для меня.
Все эти ангелы трубят о своем экстазе,
Твой муж принял приход в Гренландии.
Я встретил его, топящего свои клятвы в баре,
И там мы подняли
Первый, следующий
И третий бокалы для тебя.
Нагнувшись на наши барные стулья,
Называя наше перемирие
Твоим именем,
И Нора, нет греха.
Мы можем подставить другую щеку
И взять ее за подбородок,
Но Нора, нет греха.
Нора, нет греха.
Нора, нет греха.