Кострома mon amour | 1994

Мне не нужно победа, не нужно венца;
Мне не нужно губ ведьмы, чтоб дойти до конца.
Мне б весеннюю сладость да жизнь без вранья:
Ох, Самара, сестра моя…
Как по райскому саду ходят злые стада;
Все измена-засада, да святая вода…
Наотмашь по сердцу, светлым лебедем в кровь,
А на горке — Владимир, а под горкой Покров…
Бьется солнце о тучи над моей головой.
Я, наверно, везучий, раз до сих пор живой;
А над рекой кричит птица, ждет милого дружка —
А здесь белые стены да седая тоска.
Что ж я пьян, как архангел с картонной трубой;
Как на черном — так чистый, как на белом — рябой;
А вверху летит летчик, беспристрастен и хмур…
Ох, Самара, сестра моя;
Кострома, Mon Amour…
Я бы жил себе трезво, я бы жил не спеша —
Только хочет на волю живая душа;
Сарынью на кичку — разогнать эту смурь…
Ох, Самара, сестра моя;
Кострома, Mon Amour.
Мне не нужно награды, не нужно венца,
Только стыдно всем стадом прямо в царство Отца;
Мне б резную калитку, кружевной абажур…
Ох, Самара, сестра моя;
Кострома, Mon Amour.

Мне не нужно победа, не нужно венца;
Мне не нужно губ ведьмы, чтоб дойти до конца.
Мне б весеннюю сладость да жизнь без вранья:
Ох, Самара, сестра моя…
Как по райскому саду ходят злые стада;
Все измена-засада, да святая вода…
Наотмашь по сердцу, светлым лебедем в кровь,
А на горке — Владимир, а под горкой Покров…
Бьется солнце о тучи над моей головой.
Я, наверно, везучий, раз до сих пор живой;
А над рекой кричит птица, ждет милого дружка —
А здесь белые стены да седая тоска.
Что ж я пьян, как архангел с картонной трубой;
Как на черном — так чистый, как на белом — рябой;
А вверху летит летчик, беспристрастен и хмур…
Ох, Самара, сестра моя;
Кострома, Mon Amour…
Я бы жил себе трезво, я бы жил не спеша —
Только хочет на волю живая душа;
Сарынью на кичку — разогнать эту смурь…
Ох, Самара, сестра моя;
Кострома, Mon Amour.
Мне не нужно награды, не нужно венца,
Только стыдно всем стадом прямо в царство Отца;
Мне б резную калитку, кружевной абажур…
Ох, Самара, сестра моя;
Кострома, Mon Amour.