А сечку жрите сами | 1994

А сечку жрите, мусора, сами,
Ушатый кумовой торчит в сидке,
А завтра брошусь я к своей маме, —
Все отмотал, пришла моя скидка.
На Сотке мне Тигун сказал:
Сядь-ка! Ты не спеши, а то ведь забудешь, —
Зайдешь в слободку — там живет Надька,
Скажи ей — от меня, — и жить будешь.
Уже и солнце высоко в небе,
И мало-мальски в голове ясно,
Да я бы спился, сам собой не был, —
От горя, потому как нет счастья.
Законов нет, для них ведь зек — падаль,
От коммунистов беспредел всюду,
По мне так раз гульнуть — да жить надо,
Под молотки козлов всех, бля буду!
Давай, давай, красючка!
Не в кредит танцуешь — новыми пятихатками плачу!
Да ты выпей, красотуля, шампанского,
Выпей, на бундершафт с Минахемом, —
Он месяц кроме своей баранки ничего не щупал!
Давай, давай, милая, тверичанка моя!
Ты ж ножками, ножками давай!
Душа за Россию болит!..
Так думай сам, куда идти к доке,
Дела потом, я в слободу к Надьке.
Надюха центровая, вся в соке, —
Открыла дверь — я онемел — Здрасьте!
И нашу жизнь — ее кропит кольщик —
Надюха лечит, как бальзам рану.
Спасибо, милая, за ту ночку,
Которую провел в любви храме.

А сечку жрите, мусора, сами,
Ушатый кумовой торчит в сидке,
А завтра брошусь я к своей маме, —
Все отмотал, пришла моя скидка.
На Сотке мне Тигун сказал:
Сядь-ка! Ты не спеши, а то ведь забудешь, —
Зайдешь в слободку — там живет Надька,
Скажи ей — от меня, — и жить будешь.
Уже и солнце высоко в небе,
И мало-мальски в голове ясно,
Да я бы спился, сам собой не был, —
От горя, потому как нет счастья.
Законов нет, для них ведь зек — падаль,
От коммунистов беспредел всюду,
По мне так раз гульнуть — да жить надо,
Под молотки козлов всех, бля буду!
Давай, давай, красючка!
Не в кредит танцуешь — новыми пятихатками плачу!
Да ты выпей, красотуля, шампанского,
Выпей, на бундершафт с Минахемом, —
Он месяц кроме своей баранки ничего не щупал!
Давай, давай, милая, тверичанка моя!
Ты ж ножками, ножками давай!
Душа за Россию болит!..
Так думай сам, куда идти к доке,
Дела потом, я в слободу к Надьке.
Надюха центровая, вся в соке, —
Открыла дверь — я онемел — Здрасьте!
И нашу жизнь — ее кропит кольщик —
Надюха лечит, как бальзам рану.
Спасибо, милая, за ту ночку,
Которую провел в любви храме.