Васильки | 2011

Слезы тихие падают. Стынут глаза-хрусталь.
Запасайся ладаном, я - твоя печаль.
Время пью устало, как уйду не жди.
Крылья мои алые на заре сожги.

Пса моего не трогай, пускай свое доскулит.
Слепыми глазами с порога пусть обо мне глядит.
Звезды найдешь над кленами, что нам стучат в окно.
Плачь про меня миллионами, слез - не закроешь дно.

На краю огня ты оставь меня,
Обожгу лепестки своей тоски.
Улетит зола за пределы зла,
На бумаге след, а меня уже нет...

Птицам отдай остывшие, черствые крошки строк.
Станут слова мои, жившие, пылью семи дорог.
Белого небо камень - ноша теперь твоя.
Вы теперь как-то сами будете без меня.

Глаз твоих милое олово я заберу с собой.
Бьется в груди твое полое сердце кровью больной.
Слезы тихие падают, льется в ладони хрусталь.
Запасайся ладаном, я - твоя печаль.

На краю огня ты оставь меня,
Обожгу лепестки своей тоски.
Улетит зола за пределы зла,
На бумаге след, а меня уже нет...

Слезы тихие падают. Стынут глаза-хрусталь.
Запасайся ладаном, я - твоя печаль.
Время пью устало, как уйду не жди.
Крылья мои алые на заре сожги.

Пса моего не трогай, пускай свое доскулит.
Слепыми глазами с порога пусть обо мне глядит.
Звезды найдешь над кленами, что нам стучат в окно.
Плачь про меня миллионами, слез - не закроешь дно.

На краю огня ты оставь меня,
Обожгу лепестки своей тоски.
Улетит зола за пределы зла,
На бумаге след, а меня уже нет...

Птицам отдай остывшие, черствые крошки строк.
Станут слова мои, жившие, пылью семи дорог.
Белого небо камень - ноша теперь твоя.
Вы теперь как-то сами будете без меня.

Глаз твоих милое олово я заберу с собой.
Бьется в груди твое полое сердце кровью больной.
Слезы тихие падают, льется в ладони хрусталь.
Запасайся ладаном, я - твоя печаль.

На краю огня ты оставь меня,
Обожгу лепестки своей тоски.
Улетит зола за пределы зла,
На бумаге след, а меня уже нет...