Она | 1996

Она была с повадкой кошки,
Точнее, котенком трех недель.
Я помню кофту с черной брошкой:
Четверг, свидание, метель.

Я помню свет озябших окон,
Где никому нет дел до нас.
И русый локон, русый локон,
Точнее, пепельный окрас.

Она одна.
Она одна.
Она одна, одна, она была совсем одна,
Она одна и наступила тишина.
Котенком ласковым ушла, а всем казалось, что спала.

Она смотрела чуть не плача,
Точнее, плакала внутри.
Моя последняя удача,
Последней лучик моей зари.

Я помни все до самой крошки,
До самой крошечных петель.
Она была с повадкой кошки,
Точнее, котенком трех недель.

Она одна.
Она одна.
Она одна, одна, она была совсем одна,
Она одна и наступила тишина.
Котенком ласковым ушла, а всем казалось, что спала.

Она...
Она...

Она была с повадкой кошки,
Точнее, котенком трех недель.
Я помню кофту с черной брошкой:
Четверг, свидание, метель.

Она была с повадкой кошки,
Точнее, котенком трех недель.
Я помню кофту с черной брошкой:
Четверг, свидание, метель.

Я помню свет озябших окон,
Где никому нет дел до нас.
И русый локон, русый локон,
Точнее, пепельный окрас.

Она одна.
Она одна.
Она одна, одна, она была совсем одна,
Она одна и наступила тишина.
Котенком ласковым ушла, а всем казалось, что спала.

Она смотрела чуть не плача,
Точнее, плакала внутри.
Моя последняя удача,
Последней лучик моей зари.

Я помни все до самой крошки,
До самой крошечных петель.
Она была с повадкой кошки,
Точнее, котенком трех недель.

Она одна.
Она одна.
Она одна, одна, она была совсем одна,
Она одна и наступила тишина.
Котенком ласковым ушла, а всем казалось, что спала.

Она...
Она...

Она была с повадкой кошки,
Точнее, котенком трех недель.
Я помню кофту с черной брошкой:
Четверг, свидание, метель.