Исповедь вора | 1997

«Черный ворон», по дороге — шинами тугими.
Два из МУРа с видом строгим и я между ними.
Завела судьба шальная на крутую тропку.
Шел по ней куда — не зная — и темно и топко.
Шел по ней куда — не зная — и темно и топко.
Что меня к беде приперло,
Чем других я хуже?
Искупался я по горло в мутной, грязной луже.
«Пятерик"весит на шее — не последний видно,
Жизнь вокруг все хорошеет, от того — обидно.
Жизнь вокруг все хорошеет, от того — обидно.
За решеткою стальною — сникну и засохну.
Видеть небо над собою — в маленькие окна.
Всеми проклят и покинут — кто жалеет вора?
Разогнуть свободно спину — я смогу не скоро.
Разогнуть свободно спину — я смогу не скоро.

«Черный ворон», по дороге — шинами тугими.
Два из МУРа с видом строгим и я между ними.
Завела судьба шальная на крутую тропку.
Шел по ней куда — не зная — и темно и топко.
Шел по ней куда — не зная — и темно и топко.
Что меня к беде приперло,
Чем других я хуже?
Искупался я по горло в мутной, грязной луже.
«Пятерик"весит на шее — не последний видно,
Жизнь вокруг все хорошеет, от того — обидно.
Жизнь вокруг все хорошеет, от того — обидно.
За решеткою стальною — сникну и засохну.
Видеть небо над собою — в маленькие окна.
Всеми проклят и покинут — кто жалеет вора?
Разогнуть свободно спину — я смогу не скоро.
Разогнуть свободно спину — я смогу не скоро.