Корешок | 1995

Корешок мой не предал меня, просто он, когда солнце взошло
Прикурил от чужого огня, где тепло, и с чайком хорошо.
Где по масти особый раздел, карта прёт, песня трогает душу!
И он сел, и, конечно, влетел… Я ему говорил, он не слушал…
Здесь порядки круты, как дожди, и коварны, как раненый зверь.
Коль попал сюда — в оба гляди! И не верь, всяк входящему в дверь…
Пусть я сух и не добр ко всему, пусть я сердцем отходчив не шибко!
Что, я должен пятёрку кому… Или срок мне скостят, за улыбку…
Здесь не принято шкуру менять и чужим доверяться кострам!
Но за кореша, буду стоять! Заплачу, по его по долгам…

Корешок мой не предал меня, просто он, когда солнце взошло
Прикурил от чужого огня, где тепло, и с чайком хорошо.
Где по масти особый раздел, карта прёт, песня трогает душу!
И он сел, и, конечно, влетел… Я ему говорил, он не слушал…
Здесь порядки круты, как дожди, и коварны, как раненый зверь.
Коль попал сюда — в оба гляди! И не верь, всяк входящему в дверь…
Пусть я сух и не добр ко всему, пусть я сердцем отходчив не шибко!
Что, я должен пятёрку кому… Или срок мне скостят, за улыбку…
Здесь не принято шкуру менять и чужим доверяться кострам!
Но за кореша, буду стоять! Заплачу, по его по долгам…