Рано утром проснулся в холодном поту,
Три последние ночи не дает покоя мне странный сон:
На вершине холма я стою,
А внизу Babylon полыхает огнем,
Черная птица над моей головой,
Вьется, кружится, нарушая покой,
Солнце лучами светит мне прямо в глаза.
Нет, я не против, напротив я только за.
Припев
Вавилон падет под лучами солнца,
Jah позовет тех, кто оставался с ним до конца,
А пока печально одинокая луна освещает дома урбана,
А пока печально одинокая луна освещает дома урбана.
С воплями, стонами, криками разными
Первые — полуодинокие, нервные.
Вторые — нежные, прячут надежды,
Головы в одеждах, болезнь неизбежна.
Никому не нужные третие, грустные,
Узкие, гнусные, слабые, жидкие.
Гладко побриты, прикрыты четвертые.
Стремные пятые мыслями низкими.
Сидим позорно в паутине, запретили Тили,
Вот опять забрали Трали-вали, вновь забраковали,
Поезд наш остановили, в суб-тропики не пустили,
Били нас не один раз/Rastafari Jah не заценили.
Они выбрали плоды совсем другого царства,
Значит, нам никак нельзя тут долго оставаться,
Этот муравейник будет быстро расширяться,
Широкими шагами мы уходим улыбаться.
Постойте, господа, я не пущу топтать наш дом,
Еще не время для гостей, может как-нибудь потом,
Ну, а пока душою в пекло и из пекла за душой,
И только тонны километров остаются за спиной.
И если небо тучи бросит вам на головы, бегите,
Закрывшися на пять замков, теплой погоды ждите,
Зарывшися в надежду, нежно годы подлечите,
А когда буря стихнет, на работу поспешите.
Припев
Jah придет к вам доктором в белом халате,
Он раскроет окна в этой душной палате,
Он заменит чип в вашей системной плате,
Хотите — не хотите, плачьте — не плачьте.
Но придет к вам доктором в белом халате,
Он раскроет окна в этой душной палате,
Он заменит чип в вашей системной плате,
Хотите — не хотите, плачьте — не плачьте.
Припев